Многие из предлагаемых схем криптовалюты с обеспечением бриллиантами просто рискуют повторить ошибки истории
В алмазной отрасли немногие все еще работают из тех, кто помнит алмазный бум и спад в 1970-х годах, когда бриллианты перестали быть покупкой предмета роскоши, а вместо этого стали инвестиционным инструментом, это было десятилетие, в конце которого De Beers потеряла контроль над алмазным рынком, когда израильскую банковскую систему необходимо было спасать от банкротства из-за неудачного кредитования алмазного сектора и когда цена бриллианта весом 1 карат, цвета D, чистоты IF поднялась с $1 650 в 1971 году до пикового уровня примерно в $66 000 в 1980 году. Когда наступил крах, цена бриллианта весом 1 карат, цвета D, чистоты IF в течение месяца упала до $6 000. В свете множества схем, связанных с криптовалютой, обеспечиваемой бриллиантами, якобы вновь открывших способ повысить интерес к инвестиционным бриллиантам, стоит вспомнить эту историю, чтобы не повторить ошибки. Интересно, что с поправкой на инфляцию бриллиант весом 1 карат, цвета D, чистоты IF, который стоил $1 650 в 1971 году, сегодня должен стоить $10 717, а после недавнего роста цен в этом году эквивалентный камень стоит около $15 000, так что 50 лет спустя вы получили 40 процентов прибыли, т. е. в плане хеджирования инфляции: (по затратам) да… в плане реального дохода: очень мало. Если скорректировать пиковую цену 1980 года на инфляцию, то бриллиант весом 1 карат, цвета D, чистоты IF должен стоить сегодня $210 666… ого!
Сейчас алмазная отрасль наводнена историями о новых схемах криптовалюты, «обеспеченной бриллиантами». Может быть, криптовалюта стала сегодня тем, чем для нас был технологический бум конца 1990-х годов; проигнорируй ее и упустишь возможность заработать состояние. Но привязка криптовалюты к бриллиантам - это риск создать те же основные проблемы, которые были у нас, когда бриллианты стали излюбленной инвестицией в 1970-х годах. Даже если высокая инфляция (основная причина перехода к твердым активам в 1970-х годах) не является такой же угрозой сегодня, использование бриллиантов для обеспечения криптовалюты создает большую вероятность нанесения долговременного ущерба алмазному рынку точно так же, как нанесли его события 1970-х годов.
Не вдаваясь в функциональные возможности каждой схемы криптовалюты и убрав в сторону ее сверкающую мишуру, может быть, проще сравнить такие схемы с большинством существующих финансовых схем. Если бриллианты, обеспечивающие схему криптовалюты, находятся в хранилище, то в этом случае инвестиционная цель не отличается от цели инвестиционного траста, и поэтому позвольте мне начать с этого. Инвестиционные трасты - это инвестиционные компании «закрытого типа» (далее - «Компания») с лимитированным пулом капитала. Вновь созданный инвестиционный траст выпускает определенное количество акций в ходе IPO, чтобы привлечь капитал для инвестирования в конкретный физический рынок (акции, предметы собственности или облигации, бриллианты и т. д.). Инвесторы, которые предоставляют этот капитал, теперь владеют акциями этой Компании, и они могут покупать или продавать акции этой Компании, но, хотя цена акций может расти или падать, количество акций Компании остается прежним. Чистая стоимость активов в рамках инвестиций Компании должна отражать рыночную стоимость этих инвестиций, но акционеры инвестиционного траста не могут получить в свои руки этот капитал (помимо дивидендов) до тех пор, пока Компания не будет ликвидирована (большинство инвестиционных трастов создается на определенное время). В результате, не имея возможности немедленно реализовать базовую стоимость инвестиций, почти каждый инвестиционный траст торгуется с дисконтом к своей чистой стоимости активов до тех пор, пока не настанет время, когда он будет ликвидирован и стоимость базовых активов не будет возвращена акционерам компании. Когда Компания инвестирует в бриллианты, особенно когда эти бриллианты хранятся в хранилище, у них вполне может быть покупная цена, но у них нет продажной цены. Даже если существуют прейскуранты на бриллианты, то в них указана цена, которую платят при покупке бриллианта, а не при его продаже, и большинство из этих прейскурантов основаны на алгоритмах, касающихся запрашиваемых цен, а не на ценах самих транзакций, и большая часть торговли бриллиантами осуществляется в кредит, а не за деньги. Вы хотите знать, что происходит, когда вы продаете бриллиант, - просто спросите любого потребителя ювелирных изделий, который пытался (со все большим ужасом) продать свой купленный в розничном магазине бриллиант, рассчитывая получить за него справедливую стоимость. Для бриллиантов нет прозрачного рынка продавцов, что становится особенно ясно во время экономического спада.
На нормальном рынке любые схемы, которые построены как инвестиционный траст, вероятно, в долгосрочной перспективе будут торговаться со скидкой к их чистой стоимости активов. И, в отличие от фондовых рынков, нет существенной причины, по которой эта скидка-разница между криптовалютой, обеспеченной бриллиантами, и реально достижимыми ценами на бриллианты (если вы можете получить к ним доступ) должна сокращаться, если только не в силу настроения [на рынке], потому что невозможно реализовать стоимость активов (тут стоит вспомнить причину банкротства Long Term Capital Management).
Классическим примером дисконта к чистой стоимости активов в алмазном пространстве был инвестиционный траст под названием «Diamond Circle Capital» (DCC), созданный в Лондоне в 2008 году с намерением инвестировать в исключительные белые и цветные бриллианты. К марту 2012 года компания DCC владела 11 бриллиантами (включая бриллианты фантазийного красного и ярко-синего цвета) с ориентировочной стоимостью $48 млн (общие активы DCC порядка $52 млн, что составляет более $7 за акцию). Не обращая внимания на то, что акции DCC фактически торговались с 50-процентным дисконтом к стоимости ee активов, в 2012 году ливанский миллионер Абдалла Чатила (Abdallah Chatila), заработавший состояние на бриллиантах и недвижимости, присоединился к Павло Протопапе (Pavlo Protopapa), финансовому директору Benny Steinmetz Group, и к компании Evermay Global Inc (Павло также был ее генеральным директором), и поскольку они вместе владели более 30%, то были вынуждены сделать предложение компании по последней цене, которую они заплатили за акции DCC, - по $3,50 за акцию; их план состоял в том, чтобы сделать покупку по смехотворно низкой цене, разбить и продать бриллианты по рыночной цене - и сделать состояние. В конце концов попечители DCC ликвидировали DCC в июле того же года и вернули деньги всем акционерам, чтобы Абдулла и Павло не могли получить всю выгоду, но они все равно заработали много денег. То есть DCC торговалась с огромным дисконтом к стоимости своих активов, пока кто-то не решил ликвидировать активы. А теперь очень важный момент - DCC инвестировала в крупные бриллианты высшего качества и в их защиту. И если какая-либо часть алмазного рынка придет к инвестициям, то это будут более крупные бриллианты высшего качества и высшего показателя цвета, купленные на торгах или аукционах профессиональными инвесторами, которые понимают алмазный рынок (или воспользовались профессиональным советом по этому поводу). И последняя продажа алмазных запасов DDC также состоялась после трехлетнего повышения цен на бриллианты на рынке.
По одной из новых схем предлагается использовать бриллианты размером всего 0,05 карата, это не инвестиционный класс: это дешевые камни для массового рынка, не связанные со свадебными украшениями. Также стоит отметить, что в некоторых предлагаемых схемах криптовалюты не предполагается продажа бриллиантов. По иронии судьбы, это на самом деле довольно умно, но потому, что в настоящее время не существует ликвидного, прозрачного рынка для их продажи. Если они токенизированы, то, конечно, токеном можно торговать; с ростом цен на бриллианты инвесторы могут зарабатывать деньги - до тех пор, пока никто не пытается реализовать стоимость базовых активов на рынке со слабым спросом или, что еще хуже, находящемся на спаде.
Но если вы хотите исключить дисконт на чистую стоимость активов, то было бы лучше построить схему, более похожую на алмазный паевой траст, а не инвестиционный траст. Паевой траст - это «открытый» траст [с не лимитированным пулом капитала]. Когда инвестор решает купить пай, создается новый пай, и инвестиционный менеджер просто берет деньги и вкладывает их в соответствующий рынок; когда инвестор продает пай, пай аннулируется, и инвестиционный менеджер продает некоторые инвестиции, чтобы заплатить продавцу. Рыночная стоимость каждого пая - это просто рыночная стоимость базовых инвестиций, поделенная на количество выпущенных паев. Количество выпущенных паев (и, следовательно, капитал, доступный для инвестирования на рынке) просто основывается на спросе на паи. Паевые трасты не торгуются с дисконтом, потому что покупаются или продаются базовые активы.
Но есть две проблемы. Во-первых, разница между ценой, предлагаемой покупателем, и предложением на продажу по паевым трастам может составлять более 5%, из-за чего чрезвычайно трудно превзойти соответствующий сектор (и, конечно же, в большинстве схем криптовалюты существуют большие комиссии), а во время спада, когда люди погашают паи в паевом трасте, инвестиционный менеджер часто вынужден продавать более эффективные, более крупные и более ликвидные инвестиции, а это означает, что оставшийся портфель все больше концентрируется на менее ликвидных, менее эффективных мелких активах, и, следовательно, возрастает риск снижения их стоимости и ухудшаются показатели эффективности. Представьте себе это в отношении бриллиантов… дело не только в том, как вы оцениваете каждый бриллиант, хотя это, конечно, является серьезным вопросом, но и в том, какой бриллиант вы продаете, когда вам нужно найти средства для выплаты инвестору, который хочет выкупить свои инвестиции, и представьте себе повышенный риск и снижение стоимости активов, оставшихся в портфеле. И это не будет похоже на продажу акций или унций золота, когда обе стороны указывают цены на взаимозаменяемые активы; а в торговле бриллиантами - а это торговля отдельными бриллиантами - соответствие показателям «4С» (огранка, цвет, чистота и вес в каратах) является только началом формирования цены на бриллиант; это также касается качества изготовления, игры света в камне, дефектов, флуоресценции и отсутствия устоявшегося прозрачного рынка ликвидных товаров, на котором можно было бы их продавать. И хуже того, если бы кто-то попытался продать бриллианты в конце 2008 - начале 2009 года или в марте прошлого года, то получил бы лишь часть докризисных цен на камни.
Большинство людей в отрасли слишком хорошо понимают, что алмазный рынок может получить огромную выгоду от финансовых продуктов, которые добавят ликвидности, прозрачности и повысят точность двустороннего ценообразования. Может быть, это написано мелким шрифтом, а может быть, я просто пропустил это, но схемы, которые я смотрел, проваливаются, когда дело доходит до базовой стоимости продукта. Мы наблюдаем десятилетнее снижение цен на бриллианты, отчасти из-за структурных недостатков в алмазной отрасли, а отчасти из-за растущей коммодитизации образования цен на бриллианты. Токенизация бриллианта не столько создает новый спрос на него, сколько превращает не взаимозаменяемый продукт в безликий товар, не обеспечивая прозрачного образования продажной цены для этого товара.
Будет ли работать фонд криптовалюты, обеспеченной бриллиантами, как полагают различные его сторонники? На нормальном рынке, где цена приравнивается к фундаментальной стоимости, я бы сказал «нет», пока кто-нибудь не найдет способ предоставить фактические продажные цены на хранящиеся бриллианты. Но если люди готовы инвестировать в биткойн, который, кажется, не имеет внутренней стоимости, кроме теории «большего дурака» («кто-то заплатит за это больше, чем заплатил я»), и для создания которого использовалось ужасающее количество энергии с выбросами углерода, тогда все возможно, и инвесторы не были бы инвесторами, не будь они иногда баранами.
С точки зрения алмазного рынка, есть еще один момент, который стоит учесть. То, какое влияние окажет эффективность публично торгуемой криптовалюты, обеспеченной бриллиантами, в период спада на тысячелетнее восприятие бриллиантов в качестве средства сохранения стоимости, но это может быть неважно для тех, кто создает эти схемы. Как и в случае с большинством новых продуктов, вполне возможно, что к ним проявят значительный интерес инвесторы, которые не до конца понимают алмазный бизнес, ведь «новые игрушки» всегда интересны. Это, возможно, парадоксально, но алмазный бизнес вышел из ужасного периода, связанного с COVID-19, в лучшем состоянии, чем он вошел в него. Алмазодобывающие компании сокращали объемы добычи и сдерживали продажи, компаниям среднего сегмента алмазопровода приходилось иногда останавливать производство на несколько месяцев. Но обстановка в розничной торговле ювелирными изделиями с бриллиантами продолжала улучшаться; результатом стал рост цен на бриллианты. Но бриллианты - это предмет роскоши; пытаясь превратить их в инвестиционный рынок и без прозрачного механизма ценообразования для их продажи, мы рискуем не учитывать уроки истории. Caveat Emptor.
Ричард Четвоуд руководит консультационной фирмой, связанной с алмазной отраслью. Он также является председателем намибийской алмазодобывающей компании Trustco Resources, председателем консультативного совета австралийской технологической компании Fine Arts Bourse, а также консультирует ряд алмазных (и других) компаний. В этой статье он выражает свои собственные мнения.
Источник